Фото, которое вы видите ниже хорошо известно всем, кто интересовался трагедией Бабьего Яра. На снимке – пришельцы из ада, пятеро людей, которые выбрались живыми с фабрики смерти. Это – Владимир Давыдов, Даниил Будник, Яков Капер, Захар Трубаков и Дина Проничева. По окончании Второй мировой войны, ежегодно 29 сентября они, как и многие другие киевляне, встречались в Бабьем Яру, чтобы почтить память казненных в урочище людей. Напомним, 28-29 сентября 1941 года в овраге на окраине Киева нацисты расстреляли 34 тысячи евреев, а всего за два года оккупации немцы казнили в урочище более 100 тыс. человек разных национальностей.
Свидетельства Проничевой, Трубакова, Капера о варварстве нацистов хорошо известны, но я предлагаю читателю рассказ о том, как эти люди попали на фабрику смерти и это не менее страшно чем их повествования о зверствах немцев.
Слева направо: Владимир Давыдов, Даниил Будник, Яков Капер, Захар Трубаков и Дина Проничева
В предыдущих публикациях я рассказал о трех малоизвестных эпизодах из оккупационной жизни Дины Проничевой, которая была основным свидетелем на “Судебном процессе по делу о зверствах немецко-фашистских захватчиков на территории Украинской ССР”, известном как “Киевский Нюрнберг”, проходившем в январе 1946 года в столице Украины.
Дина Проничева свидетельствует в суде
Примечательно, что в материалы процесса не попали свидетельства Проничевой о том, что после спасения в день расстрела она еще три раза могла угодить в гестапо из-за доносов советских граждан. Об этом я узнал в Центральном госархиве общественных объединений Украины, где обнаружил документ “Стенограмма беседы со свидетелем немецких злодеяний по Бабьему Яру Проничевой Диной Мироновной” от 24 апреля 1946 года.
Владимир Давыдов, Даниил Будник, Яков Капер и Захар Трубаков вырвались с фабрики смерти в ночь с 28 на 29 сентября 1943 года, совершив побег. Эти мужчины были невольными участниками нацистской “акции 1005”, в ходе которой 300 узников под надзором оккупантов выкапывали и сжигали трупы расстрелянных в Бабьем Яру. Как они сами попали в Яр?
Вот как историю Владимира Давыдова описал Анатолий Кузнецов в романе “Бабий Яр”.
Цитата: “Владимир Давыдов был арестован просто и буднично.
Он шел по улице, встретил товарища Жору Пузенко, с которым учился, занимался в спортивной секции, вместе к девчонкам ходили. Разговорились, Жора улыбнулся:
— Что это ты, Володька, по улицам ходишь? Ведь ты же жид? А ну-ка, пойдем.
— Куда?
— Пойдем, пойдем…
— Да ты что?
Жора всё улыбался.
— Пойдешь или нет? Могу документы показать.
Он вынул документы следователя полиции, переложил из кармана в карман пистолет, продемонстрировал как бы нечаянно.
День был хороший, солнечный, улица была полна прохожих. Двинулись. Давыдов тихо спросил:
— Тебе не стыдно?
— Нет, — пожал Пузенко плечом. — Я за это деньги получаю.
Так мило и спокойно они пришли в гестапо, на улице Владимирской, дом 33”.
Захар Трубаков после войны жил в Киеве, в 1990 году эмигрировал в Израиль, где в 1997 году была издана его документальная повесть “Тайна Бабьего Яра”.
Цитата: “Однако то, чего я опасался, случилось. Однажды она (жена – KV) повстречала свою давнишнюю подругу Лялю Томскую и, забыв о моих предупреждениях, привела ее в наш дом. А та, как увидела меня, глаза от удивления выпучила: “3яма, так ты здесь в Киеве скрываешься? Это же опасно!..”
Что оставалось делать? Стал я ее упрашивать:
– Помалкивай и никому не рассказывай из знакомых, что видела меня.
Дальнейшие события показали, что мои слова и просьбы на молодую женщину не подействовали…Она по секрету, рассказала все своей матери, а та написала обо мне донос. Чтобы быть вне подозрений, мерзкая женщина велела отнести бумажку в гестапо младшей дочери”.
Кстати, на данном фото нет еще одного участника восстания смертников Бабьего Яра, свидетельства которого зафиксированы в официальных материалах Киевского Нюрнберга. Это Семен Берлянт, краснофлотец Пинской флотилии, который, выбравшись из окружения осенью 1941-го скрывался в Киеве. Вот как после войны он описал свое задержание. Цитата:
“В это время немецкими властями был издан приказ: “всем гражданам г. Киева, не имеющим документов, явиться в лагерь военнопленных, расположенный по ул. Керосинной (пригород). И получить документы военнопленных”. Я пошел туда и получил документы военнопленного, как украинец, а не как еврей, это было примерно, 22–23 октября 1941 г.
Получив документ, я на следующий день вышел на базар, чтобы купить хлеба, там встретил меня бывший сослуживец по флотилии — Никишев, имя и отчество не помню, который уже служил в гестапо, задержал меня и, как еврея, отправил в украинскую полицию, в следственный отдел, где я просидел 35 суток. За этот период меня допрашивали три раза, добивались, чтобы я признался, что являюсь по национальности евреем, где после невыносимых избиений я был вынужден признаться, так как меня били каждый день. Допрашивал следователь Галушко Николай, позднее расстрелян немцами за грабеж”.
Но доносили не только на евреев. Например, подпольщик из Боровой Киевской области Николай Панасик, также участвовавший в восстании смертников, попал в гестапо после доноса. Напомним, что автору этих строк удалось встретиться с его сыном, который передал мне рукописи с воспоминаниями отца, по мотивам которых писатель Владимир Дарда написал повесть “Повернення з пекла”.
Николай Панасик и Владимир Дарда в Бабьем Яру
Цитата: “Неожиданно, видимо по доносу, меня, Матвеева М., Дидковскую Л., 28 августа 1943 года арестовало гестапо, и мы были отвезены в Белоцерковскую тюрьму”.
И тут возникает закономерный вопрос: каковы были мотивы доносчиков? Антисемитизм, если речь идет о евреях? Ненависть к советам, если речь о подпольщиках и коммунистах? Не только, ибо сдавать соотечественников было еще и бизнесом.
Снова обратимся к роману “Бабий Яр” Анатолия Кузнецова. Цитата: “На заборах висели объявления такого содержания:
“Всякий, кто укажет немецким властям скрывающихся евреев, партизан, важных большевистских работников, не явившихся на регистрацию коммунистов ( и прочих врагов народа), получит 10.000 рублей деньгами, продуктами или корову”.
Скрывающиеся были: в подвалах, чуланах. Одна русская семья спасла соседей-евреев, отгородив ложной кирпичной стеной часть комнаты, и там в темноте, в узком простенке, почти без воздуха, евреи сидели два года.
Но это редкий случай. Обычно скрывающихся находили, потому что оказалось немало желающих заработать деньги или корову. У нашего куреневского базара жила, например, некая Прасковья Деркач. Она выслеживала, где прячутся евреи, приходила:
— Ага, вы тут? Вы нэ хочетэ йты до Бабыного Яру? Давайте золото! Давайте гроши!
Они отдавали ей все, что имели. Затем она заявляла в полицию и требовала еще премию.
Муж ее Василий был биндюжником, обычно на его же площадке и везли евреев в Яр.
Прасковья с мужем по дороге срывали с людей платье, часы:
— Воно вам уже нэ трэба!
Возили они и больных, и детей, и беременных. Немцы только вначале платили премию, а потом перестали, но Прасковья удовлетворялась тем, что добывала сама, затем, с разрешения немцев, обшаривала опустевшую квартиру, брала лучшие вещи, остальные Василий отвозил на немецкий склад со следующим актом: “Мы нижеподписавшиеся, конфисковали для нужд германской армии следующие вещи”.
***
Любопытно, что Прасковья здравствует до сих пор, живет на улице Менжинского и не понесла наказания, возможно потому, что выдавала не энкаведистов или коммунистов, а всего-навсего каких-то евреев”.
Даниил Будник и Яков Капер на допросе в прокуратуре в 1967 году сообщили, что Будник “был схвачен полевой жандармерией на улице” после возвращения из окружения, Капер попал в плен и был отправлен в концлагерь. То есть, эти люди попали в Яр не после доносов.
Разумеется не все киевляне бежали в гестапо сдавать евреев и подпольщиков. Например, в “Записке бывших заключенных Сырецкого концлагеря Д. Будника, В. Давыдова,С. Трубакова, И. Долинера, В. Кукли “В Сырецком концлагере” названы имена киевлян, которые укрывали смертников после побега.
Цитата: “Давыдова и Хараша спрятала гражданка Петренко Наталия (Сырец, Тираспольская, 581), Будника, Вилкиса, Котляра, Островского, Капера и Берлянта спрятал в трубе Кирпичного завода гр. Власюк Феофан. Остальные пробрались сразу в Киев. Долинера спрятала на Кириловской, 126 гр. Козловская Н.”
В публикациях, посвященных Дине Проничевой также есть имена киевлян, помогавших Дине Мироновне. Достаточно вспомнить “полицая Сергея”, спасшего ее двухлетнего сына, устроив ребенка в детский дом, ибо мальчику как полуеврею грозила казнь.
И все же такое огромное количество доносчиков удручает и наводит на мысль, что советская власть не зря замалчивала и не любила тему оккупации. В истории Николая Панасика, например, меня всегда тревожил вопрос, почему после войны не нашли того, кто сдал немцам подпольщиков, ведь Боровая поселок маленький, где все всех знали? Кстати, Панасик после войны работал там мэром.
Вероятно, в репрессивную машину нацистского террора было вовлечено огромное количество советских граждан и судить всех было нереально. Удивительно ли это? Но при Сталине жители СССР настрочили 4 миллиона доносов, если верить писателю Довлатову, а разве с приходом Гитлера советские люди могли измениться?
Читайте:
Семен Берлянт – смертник Бабьего Яра, который выжил
Смертники Бабьего Яра, которые выжили (часть II)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Свидетельства “инженера Давыдова” (часть III)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Сколько их было (часть IV)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Сообщение подпольщика Панасика (часть V)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Подпольщик Панасик на “фабрике уничтожения” (часть VІ)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Организатор “восстания смертников” Федор Ершов (часть VІІ)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Тридцать сбежавших “из-за сильного тумана” (часть VІІІ)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Неизвестные имена (часть ІХ)
Константин Гродзинский, журналист КиевVласти
Фото: фотокопии из архива семьи Панасик, “Тайна Бабьего Яра”, Wikipedia, фотокопия автора
