Киевское городское фентези-катастрофа о проблемах культурного прорыва, природных катаклизмов и дремучих предрассудков, неопровержимо доказывающее, что мудрый человек, по-настоящему ненавидящий коррупцию, даже из самой трудной ситуации всегда выжмет свой мешочек золота.
Сезон 2. Серия 3
Мэр Киева Виталий Кличко с загадочным видом кружил вокруг ряда мусорных контейнеров во дворе ничем не примечательной многоэтажки по улице Мишуги на столичных Позняках и гнусаво напевал нечто отдаленно похожее на сильно искаженную увертюру к оперетте “Летучая мышь”. Виталий был одет в лоснящийся на рукавах черный фрак и галстук-бабочку. В руке он держал велосипедный насос, которым периодически размахивал над головой на манер дирижерской палочки, виртуозно управляя воображаемым оркестром. На чувственных губах градоначальника играла возвышенная улыбка, от которой у зрителей в жилах стыла кровь.
Зрители тоже были во фраках, делавших президента Порошенко и премьера Гройсмана похожими на пингвинов, ведущих малоподвижный образ жизни, а председателя Радикальной партии Олега Ляшко – на их непутевого сына, сильно сбившегося с пути, но о том, впрочем, ничуть не сожалеющего. В нагрудном кармане его пиджака алел толстый пион, который Ляшко украдкой стащил пару минут назад из цветочной корзины Гройсмана. За это Гройсман незаметно плюнул ему на штаны. Генпрокурор Луценко, конечно, все видел, но промолчал: он сидел на прислоненном к мусорному баку велосипеде мэра, приятно кушал пиво с чипсами и считал, что больше он миру ничего сегодня не должен.
– Виталий Владимирович, – свистящим голосом сказал Порошенко, зловеще похлопывая себя букетом по голенищу щегольского сапога из лайковой кожи, – вы, кажется, обещали нам какую-то неслыханную презентацию? Какой-то культурный прорыв в жизни Киева, да? И какого хера…
Вместо ответа Кличко отбил насосом последние такты увертюры, прокричал “трам-пам-трам-пам-трам-папапам!” и, встав по стойке смирно, рывком поклонился в корзину Гройсмана.
Ляшко изобразил жидкие аплодисменты, Порошенко побагровел, Луценко благосклонно похрустел чипсами.
– Музыка из мультфильма “Том и Джерри”, – торжественно объявил Кличко. – Меня переполняют эмоции.
– Браво, – злобно процедил Порошенко и бросил ему в голову букет. Кличко привычно уклонился. Гройсман навскидку метнул в него свою корзину, но дал сильного маху, и корзина упала в переполненный мусорный контейнер. Пионы посыпались на асфальт, с края контейнера свесилась ленточка с надписью: “Від прем‘єр-міністра України Гройсмана В. Б.”.
Ляшко передернуло.
– Что-то мне не по себе, скотыняки, – сказал он, зябко обхватив себя за плечи. – Цветочки эти с ленточкой, как на кладбище, ей-богу. Это же где-то тут Чечетов из окна выпрыгнул, да?
– Да, совсем рядом это было, – замогильным голосом сказал Луценко, незаметно подмигивая Порошенко и Гройсману. – Я сам видел, как он упал и между домами прямо сюда откатился, вот где ты стоишь как раз…
– Да ладно тебе врать, – испуганно сказал Ляшко, отскакивая в сторону и мелко крестясь. – Что за солдафонские шуточки.
– Какие уж тут шуточки, – вздохнул Луценко и страшно хрустнул чипсами. – С мертвыми, брат, шутить – себе дороже встанет.
Порошенко и Гройсман прыснули, Кличко тревожно оглянулся, угрожающе подняв насос, но ничего подозрительного вокруг не обнаружил.
– …И лежит такой, ухмыляется, страшный, как сама смерть, – вдохновенно продолжал Луценко, с удовольствием наблюдая, как сереет лицо впечатлительного радикала. – Очки разбиты, а глаза такие смотрят, аж будто до печенок достают. В одной руке лопата, а в другой – мешок с золотом. Видно, от чертей на том свете откупиться решил.
– А лопата зачем? – тихо спросил Ляшко.
– Вопрос риторический, – бледно ухмыльнулся генпрокурор и опытной рукой запустил пустую бутылку в мусорный бак. Из бака раздался зловещий звон. Ляшко вздрогнул и опять перекрестился.
– А все-таки я не пойму, зачем ему лопата? – нетерпеливо переспросил Кличко. – Он же мертвый.
– Иногда они возвращаются, – сказал Луценко. – Выиграл пару судов, подмазал где надо, на Банковую занес и…
– Ладно, прекращайте балаган! – рявкнул Порошенко. – Много болтаешь, Юра, так и Путин напасть может. А ты, Виталя, вообще, мать твою так, немедленно показывай свою презентацию культурного прорыва столицы, а то я за себя не отвечаю.
Кличко широко ухмыльнулся и заговорщически подмигнул собравшимся.
– Ну что, дамы и господа, вы готовы к культурному прорыву? – воскликнул он, засовывая руку в карман штанов. – А ю рэди? Культурише прорывайтен?
– Та давай уже, не еби мозги, – простонал Порошенко.
Кличко улыбнулся еще шире и, выхватив из кармана зажигалку, чиркнул колесиком. Заправленная под завязку “зиппо” выпустила длинный язык пламени, и он гулко затрепетал на ветру.
– Красиво, – ехидно сказал Гройсман.
– Поднимается ветер, – торжественно сказал Кличко. – Зима близко.
С этими словами мэр жестом фокусника зашвырнул зажигалку в ближайший мусорный бак. В баке затрещало, сначала тихо, потом все громче и громче. Поднимающийся ветер быстро раздул пламя. Двор наполнился чадом.
Кличко радостно потер руки и, аккуратно работая насосом, вытащил из контейнера горящий ботинок.
– И вальсы Шульберта, и хруст французской булки! – мечтательно сказал он и перебросил ботинок в соседний контейнер, откуда сразу же потянуло паленым. – Бьется в тесной печурке огонь.
– Ты что творишь, тупая горилла! – не выдержал Порошенко. – Это не печурка!
– Конечно, это не печурка, – радостно подтвердил Кличко, разжигая третий контейнер. – Это культурный прорыв.
– Что-то мне совсем уже не по себе, – признался Ляшко. – Я, наверно, пойду.
– Стоять! – сказал Кличко, угрожающе замахиваясь раскаленным насосом. – Ты еще не знаешь всей правды. Смотри, остальные контейнеры загораются уже сами по себе. Так всегда бывает.
В воздухе стоял удушливый запах диоксина. Сквозь дым донеслись далекие сирены застрявших в пробке на вечно ремонтирующемся Южном мосту пожарных машин.
– Слетаются, стервятники, – презрительно процедил Кличко. – Опоздали, ребята, дело уже сделано… Ну что ж, дамы и господа, я вижу в ваших глазах немой вопрос…
– Лично у меня вопросов нет, – быстро сказал Ляшко. – Я хочу домой.
– Киев – наш общий дом, – сурово сказал Кличко. – Но культурной столицей Украины почему-то всегда считался Львов. Почему? Может, там мэр лучше? Может, у этого мэра есть брат-боксер? А может, велосипед с моторчиком? Что у него есть из того, чего у меня нет?
– Горящие мусорные свалки, это же элементарно, – скучным голосом сказал Луценко, допивая третье пиво. – Я с самого начала разгадал эту запутанную загадку. Дело на три бутылки, как говорится.
– Вот именно! – просиял Кличко. – Теперь в Киеве тоже есть своя горящая мусорная свалка, и не где-то там, за городом, а прямо возле метро. Так что титул мэра культурной столицы Украины отныне по праву мой.
– Тонкий расчет, – ехидно сказал Гройсман и надсадно закашлялся.
Только тут все заметили, что усиливавшийся ветер уже перерос в настоящую бурю. Пыль, песок и пепел залепили глаза участников культурного прорыва, один Луценко вовремя сообразил залить их пивом, что, впрочем, не давало ему особых преимуществ, ибо вокруг стало темно, как ночью.
– Господи, сохрани и помилуй! – причитал Ляшко. – Ну зачем, зачем я пошел на этот культурный прорыв, ведь мог бы спокойно блокировать трибуну, драться с красивыми мужчинами…
– Ну иди сюда, я тебе навалю, – прохрипел Гройсман. – Покажу, как управлять страной.
– Давайте все успокоимся, – прогудел из темноты Порошенко. – Я где-то читал, что когда вокруг ничего не видно, надо идти, ориентируясь на лай собак.
– Отцвели уж давно хризантемы в аду! – пропел где-то мэр культурной столицы. – Смотрите, господа, ураган начинает затихать. Жизнь налаживается.
– Какая жизнь! – взвизгнул Ляшко. – Нам конец! Ты что, не понял, что это зольная буря на Позняках? Выбросы Дарницкой ТЭЦ со свалки на озере Горячка, оксид ванадия, бензпирен, силикоз, рак! Мама, мы все умрем, господи, скажи, ну что я такого сделал?
– Он еще спрашивает, – ехидно сказал Гройсман.
Луценко тихо хихикнул, поковырялся в пакете, достал оттуда большого вареного рака и незаметно подбросил его под ноги перепуганного радикала.
– А что это у тебя, Ляшко, кажется, рак? – страшным голосом спросил генпрокурор. Ляшко вскрикнул и сел было на задницу, собираясь потерять сознание, но вдруг передумал и резко вскочил на ноги.
– Кажется, под землей кто-то есть, – дрожащим голосом сказал он. – Клянусь, скотыняки, я слышу звук лопаты.
– Это ты диоксину нанюхался, – махнул рукой Порошенко и осекся: – Хм, а и вправду что-то, кажется…
Под ногами участников культурного прорыва зашевелилась земля. В воцарившейся вокруг тишине послышались глухие удары, как будто кто-то бил по асфальту с обратной стороны. В следующий миг рядом с чадящими мусорными баками в земле образовалась дыра, из которой показалась страшная черная рука, держащая еще более страшную лопату.
– Нет, не может быть, – проблеял Ляшко, перекрестившись. – Не может…
Из ямы показалась вторая рука. Рука сжимала тяжелый мешок.
Гройсмана вырвало.
– Чечетов! – не своим голосом закричал Ляшко и бросился бежать, не разбирая дороги.
Вслед за ним рванули Гройсман и Кличко. Здравомыслящий Луценко продержался на пару секунд дольше, чтобы допить пиво, но после того, как из-под земли показалась огромная черная голова, генпрокурор грязно выругался, запустил в нее последней пустой бутылкой и запрыгнул на велосипед к Кличко. Мэр резко рванул с места, включив электромоторчик, и спустя секунду наедине с восставшим мертвецом остался лишь Порошенко.
– Ну здравствуй, Миша, – тихо сказал президент, присаживаясь на кучу обгоревшего мусора рядом с ямой. – Я тебя не боюсь, потому что зла тебе при жизни не делал и всегда ценил красоту твоей игры. Хочешь вернуться в Раду – я только за. Мне там давно человек с твоими талантами нужен, чтоб, как говорится, и руками махал, и котят разводил.
– Вообще-то я не Миша, – сказало подземное существо, – я Коля, герой Украины.
– Азаров? Ты, что ли, старый хороняка? – обрадовался Порошенко, но тут зольная буря окончательно улеглась, и президент заметил, что нет, не хороняка.
– Я Романчук Коля, заместитель николаевского губернатора, – сказал Романчук Коля, вытирая грязное лицо лопатой. – Ну, помните, туннели, все такое.
– Тебя ж посадили вроде, – нахмурился Порошенко.
– Ну, посадили, – потупился Романчук, – но я в камере немецкий крест на лопату выменял, а мне ежели лопату дать, я сразу рыть начинаю… Скажите, добрый человек, далеко ли до Воронежа?
– Да порядком, думаю, – почесал в затылке Порошенко. – А чего ты не в Ростов, как все?
– В Ростове одни коррупционеры, – решительно сказал Романчук, – а я коррупционеров очень ненавижу.
– Ага, и я очень ненавижу, – не менее решительно сказал Порошенко.
– Ну ладно, я пошел дальше рыть. Мир тебе, добрый человек, хорошего дня, – сказал Романчук и полез в туннель.
– Ты мешочек-то оставь, – сказал Порошенко.
Романчук встретился с участливым взглядом президента, вздохнул и, оставив мешочек, молча скрылся в яме.
Порошенко удовлетворенно кивнул каким-то своим мыслям, закинул тяжкую ношу на плечо и неторопливо побрел навстречу въезжающему во двор кортежу. На душе у него было легко и спокойно, особенно за реформы. А без Чечетова можно было, в принципе, обойтись.
Предыдущие части Киевского городского фентези о приключениях Виталия Кличко читайте здесь.
Василий Рыбников, специально для КиевVласть
