12 января в Украине в очередной раз отметили День украинского политзаключенного. В этот день 50 лет назад началась операция КГБ “Блок”, которая стала великим погромом украинского инакомыслия. Под каток репрессивной машины попали поэты Василий Стус и Иван Коваленко, публицисты Вячеслав Черновол и Леонид Плющ, врачи Семен Глузман и Николай Плахотнюк, литературный критик Иван Светличный и прочие философы, экономисты, художники и журналисты. Есть среди них имена, которые ныне малоизвестны, например, Гелий Снегирев.
Всего в Украине в 1972 году было арестовано и задержано около 100 человек, а к концу 1974 года – почти 200.
В 1974 году писатель, главный редактор студии “Укркинохроника”, кинорежиссер и драматург Гелий Снегирёв был исключен из партии и всех творческих союзов, что означало запрет на профессию и что благополучный советский писатель становился изгоем.
Гелий Снегирев
Ваш автор пообщался с родственником диссидента, украинским историком Валерием Снегиревым, который рассказал несколько интересных фактов из биографии Гелия Ивановича.
“Сионистское сборище” в Бабьем Яру
В фокус внимания КГБ Гелий Снегирев попал задолго до 1974 года. В 1966 году в Киеве случилось памятное событие, а именно: первый многотысячный несанкционированный митинг. 29 сентября 1966 года в урочище Бабий Яр собрались тысячи киевлян и людей “съехавшихся” со всего Союза и Израиля чтобы почтить память расстрелянных здесь немецкими оккупантами мирных граждан.
Митинг в Бабьем Яру 29.09.1966 г.
Отметим, что в канун 25-летия массовых расстрелов в Бабьем Яру ни только не было памятника жертвам массовых расстрелов, но и само урочище превратилось в свалку. Гелий Снегирев в то время был главным редактором студии “Укркинохроника” и рискнул направить в Бабий Яр съемочную группу.
В. П. Некрасов, Г. И. Снегирев, Киев, 1971
“И не смыл отснятые кадры кинохроники. Однако это не единственная его заслуга. В 1990-м году я брал интервью у московского художника и скульптора Бориса Жутковского, который рассказал, что именно Гелий Снегирев “привез” в Киев московских писателей-диссидентов. Виктор Некрасов (киевский писатель, диссидент, лауреат Сталинской премии – авт. ) и Снегирев были неразлучными друзьями и диссидентами- единомышленниками. Некрасов приглашал, Снегирев встречал и сопровождал в Киеве столичных гостей, среди которых были Владимир Войнович, Феликс Светов, Петр Якир, Юлий Ким. Работники киевского КГБ и МВД не решились разгонять несанкционированный митинг во многом, потому что из Москвы приехало много известных личностей, – рассказывает Валерий Снегирев.
По словам историка, после войны еврейская общественность собиралась в Бабьем Яру 29 сентября каждый год, однако визит столичных гостей позволил провести неординарное для СССР событие.
А Гелий Снегирев за то, что направил в Бабий Яр съемочную группу, был снят с должности и понижен до “рядового режиссера”.
“Феномен Снегирева”
Во всех биографиях Гелия Снегирева сообщается, что он родился в 1927 году в Харькове, в семье литераторов. Что его родной дядя – популярный писатель-фронтовик Вадим Собко, но это неполная информация.
“Дело в том, что Вадим Собко был не просто писателем, а еще и председателем президиума Союза писателей Украины и членом ЦК Коммунистической партии Украины (эти подробности о Вадиме Собко в сети не упоминаются – авт.).
Вначале диссидентства Гелия Снегирева в Киеве воспринимали очень иронично, мол, ввязался в инакомыслие, зная, что дядя всегда прикроет. Карьерный взлет на должность главного редактора “Кинохроники” тоже связывали с дядиными возможностями, как мы понимаем, кумовство началось не сегодня.
Я бы сказал, что с исторической памятью Снегиреву трижды “не повезло” – у него русская фамилия, во-первых. Во-вторых, он был тесно связан Некрасовым, который в свою очередь был связан с московскими диссидентами и даже в эмиграции позиционировал себя как “уроженец Киева, русский писатель”. И, в-третьих, Гелия Снегирева националистическое крыло украинского инакомыслия своим его не считало. В результате его имя выпало из истории Украины полностью”, – считает Валерий Снегирев.
Валерий Снегирев
По словам историка, Гелий Снегирев перешел черту окончательно 17-18 января 1974 года, когда присутствовал во время обыска сотрудниками КГБ на квартире Виктора Некрасова, чтобы “ничего не подбросили”. Из киевской интеллигенции только Снегирев отважился на такой шаг, прекрасно понимая, чем это ему грозит. А обернулось все не только потерей партбилета и безработицей, и как следствие инвалидностью.
“Это и принято называть “феноменом Снегирева”, то есть, когда абсолютно успешный советский деятель сознательно идет на протест против Советской власти”, – заключает Валерий Снегирев.
Уже будучи пенсионером по инвалидности Гелий Снегирев закончит повесть “Мама моя, мама… или Патроны для расстрела” о сталинском “процессе СВУ” (Спiлка Визволення України – авт.), который был сфабрикован в 1931 году для расправы над украинской интеллигенцией. Произведение будет опубликовано в эмигрантском журнале “Континент” за 1977 год. В период с 1974-го по 1977 годы в диссидентской прессе будет опубликовано “Обращение к вождю” в котором Снегирев публично откажется от советского гражданства, это был единственный, уникальный в СССР случай.
22 сентября 1977 года Снегирева арестовал КГБ. 30 октября 1977 года он объявил голодовку и был переведен на принудительное питание, что обернулось для писателя параличом. Затем тюремная больница, больница городская и центральная аллея Байкового кладбища.
У каждого диссидента своя судьба: одни отсидели и заработали политический капитал, известность и статус борцов за правду и свободу, другие с тем же статусом эмигрировали из СССР. Гелию Снегиреву досталась психушка, истязания и медленная смерть. Советский Союз не мог простить советскому гражданину отказ от советского гражданства, такое мог сделать только невменяемый, и его не посадили, его “залечили” неспешно и безжалостно.
Не рискну утверждать, что в Украине живется свободно, но уж высказываться о действиях власти, точно можно не опасаясь тюрьмы или психушки, а отказаться от гражданства вообще не вопрос. Свободу мы воспринимаем как данность, даже не задумываясь, что кто-то принял за нее мученическую смерть. Вспомним сегодня одного из них.
Читайте:
Как большевики “подстригли” историю Дины Проничевой, или История одного фото (часть IV фото, видео)
Семен Берлянт – смертник Бабьего Яра, который выжил
Смертники Бабьего Яра, которые выжили (часть II)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Свидетельства “инженера Давыдова” (часть III)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Сколько их было (часть IV)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Сообщение подпольщика Панасика (часть V)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Подпольщик Панасик на “фабрике уничтожения” (часть VІ)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Организатор “восстания смертников” Федор Ершов (часть VІІ)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Тридцать сбежавших “из-за сильного тумана” (часть VІІІ)
Смертники Бабьего Яра, которые выжили. Неизвестные имена (часть ІХ)
Константин Гродзинский, журналист КиевVласти
Фото: Бульвар Гордона, сайт памяти Виктора Некрасова, Харківська правозахисна група, автора
