“Прошла зима междоусобий наших”, – шепнул президент Путин президенту Порошенко в телефонную трубку, и война на востоке Украины тут же подошла к концу. К сожалению, это не значит, что там больше не будет литься кровь. Это всего лишь значит, что Украина перестанет скрести по разграбленным много лет назад военным складам, чтобы отправить под Донецк очередную танковую колонну, которую сожгут героические ополченцы, которые назавтра окажутся мертвыми русскими десантниками. Эта война действительно закончилась, завтра, скорее всего, начнется какая-то другая. Но мы не станем забегать вперед, пытаясь сегодня разузнать о завтрашних бедах. Мы попробуем понять, что уже случилось, почему Россия и Украина воевали друг с другом и чем в реальности закончилась эта братоубийственная война.
1. Зачем и почему мы (они) так поступили с ними (нами)?
Президент Путин считает, что Украинское государство существует только потому, что он согласен с его существованием. Почти все, кто имеет доступ к президенту Путину, много лет говорили ему примерно следующее: “Вы только глазом моргните, и Украина развалится”. Путин решил моргнуть, но Украина не развалилась. В этом смысле война не удалась. Украинская элита не перебежала к московскому царю. А восток Украины проголосовал за Россию, но совсем не так, как президенту Путину, вероятно, хотелось бы. Грозные шахтеры и металлурги не стали брать в руки оружие, а проголосовали ногами: бросили свои дома и убежали в Россию.
Москва действовала исходя из ложной гипотезы “Украина – не государство”. За ее опровержение своими жизнями заплатили несколько тысяч человек. Киев тоже действовал исходя из ложной гипотезы: “Россия не окажет существенную помощь местным бунтовщикам на востоке Украины, потому что испугается западных санкций”. Не испугалась. Оказала. И Киеву, который воевал с ополченцами, но попутно убил множество собственных мирных граждан в Донбассе, теперь надо как-то с этим жить. Как и Москве.
2. Что получилось? Чем война закончилась?
Получилась грязная, кровавая ничья. Восток Украины принадлежит людям, чьих имен мы на самом деле не знаем. Киев потерял часть территории, но навсегда маргинализировал будущее неслучившейся Новороссии. Частью России она никогда не станет. Частью Украины в ближайшее время тоже. Миллионы людей обречены жить в огромном Приднестровье, жить между двумя армиями, одна из которых (российская) полна решимости уничтожить другую (украинскую). Но не имеет пока соответствующего приказа. Тепло в уцелевших домах Донецка зимой, вероятно, будет. Мира – нет.
3. Путин воевал с Украиной или с Западом?
И с той, и с другим. Только итоги получились разные. Киев войну не проиграл, но и не выиграл. Запад первый раунд новой холодной войны однозначно проиграл. Москва делала, что хотела. Запад – только то, что мог себе позволить в непростых обстоятельствах надвигающейся зимы, газовой зависимости, роста глобальной напряженности, продолжающегося кризиса и так далее. Но первый раунд холодной войны – это еще не вся война. Впереди у Запада годы, которые он потратит на перестройку НАТО, разведки, экономики, промышленности и собственных политических институтов. Будут и другие раунды, которые России выиграть уже не удастся.
4. Почему России был нужен мир? Почему Москва не вторглась на Украину гласно, под военные марши, как в Осетию?
Потому что Россия защищена от части возможных санкций Запада, но не от всех. Потому что Россия остается, как это ни странно звучит в конце 2014 года, открытой миру экономикой. Потому что за вторжение пришлось бы заплатить примерно 300–400 миллиардов долларов в виде денег, потраченных на стабилизацию обвалившегося курса рубля. Начать массированные закупки промтоваров в Китае и Азии. Пережить крах госбанков, отрезанных от международной платежной системы SWIFT. Россия – не Китай, вероятно, многим в Кремле это и кажется ее главной слабостью. Рубль – не юань, его курс устанавливает не политбюро, а биржа, а платит за его стабильность Центральный банк, у которого много денег, но не так много, чтобы расплатиться за третью мировую.
5. Погибли ли на Украине русские солдаты? И если да, почему?
Я считаю, что есть достаточно доказательств гибели русских десантников на Украине. Вы можете считать так же или по-другому. Погибли они не потому, что их послали туда победить. И не потому, что послали кого-то спасти. Они погибли, потому что Москва хотела доказать Киеву, Брюсселю и Вашингтону, что это в принципе возможно. Их смерть на фоне слов Баррозу про слова Путина “возьму Киев за две недели” – пусть и вырванных из контекста “если захочу” – была самым сильным сигналом, который получил президент Украины Порошенко этим летом. Именно для Порошенко Баррозу их и произнес, имея в виду, что пора прийти в себя и начать мыслить и действовать разумно. Потому что ответственность за неразумное поведение Порошенко Европа нести отказывается. На фоне свежих могил русских солдат сигнал вышел доходчивым и внятным. Смерть десантников – трагедия и национальный позор, потому что солдаты, если уж их посылают на смерть, должны гибнуть под развернутым флагом. А не как воры или контрабандисты без знаков различия и возможности вызвать на себя и врага огонь своей артиллерии или удар с воздуха.
6. Что ждет Украину?
Трудные времена. Годы мучительных реформ. Затяжной экономический кризис. Посулы из Брюсселя и Вашингтона, которые обернутся обманом или объяснениями невозможности их исполнения. Бедность. Политический кризис, скорее всего, не один. Санкции со стороны России, которые не поставят Украину на колени, но сделают ей очень больно. Трансформация политической элиты, нынешнюю верхушку которой снесут уже этой зимой. И, наверное, европейское будущее в конце пути, цена которого будет очень, очень высокой.
7. Что изменится в России?
Все уже изменилось. Путин запер Крымом страну на ключ и надолго лишил возможности стать частью европейского мира. Путин уничтожил оппозицию как общественную силу, потому что за условную “Болотную” было 15% граждан (с теми или иными оговорками), а против присоединения Крыма – всего 5%. Путин создал внутри страны новый невероятно устойчивый национальный консенсус. Европа помогла ему запереть Россию, обнеся ее колючей проволокой санкций. Сыграла за Путина, хотя этого, конечно, не хотела.
Все вышесказанное не означает, что Путин будет править в России вечно, а Крым гарантирует ему десятилетия народной любви и поклонения. Совсем наоборот. Крым стал чем-то вроде сеанса шоковой терапии для национального сознания. Миллионам русских его аннексия дала возможность избавиться от горького привкуса поражения в прежней холодной войне. Но место, которое эта обида занимала в душе русского народа, теперь свободно. И, глядя на своего лидера, народ все чаще будет думать о том, что еще он от него хочет. Как именно он должен изменить жизнь страны. Это вызов для Путина. Не факт, что он с этим вызовом справится.
8. Что ждет Россию в мире?
Война. Долгая и очень холодная война с Западом. В которой Россия рано или поздно проиграет, потому что ставит на государство, а не на рынок. На порядок и стабильность, а не на способность общества меняться, меняя политические институты, среду, технологии, все вокруг. Потому что считает, что согласие можно навязать сверху, а не найти его естественным, пусть и мучительным способом бесконечных дебатов, споров и ругани. Проиграет именно потому, почему выиграла первый раунд этой войны. Потому что с энтузиазмом превратилась в военный лагерь, который по сути своей не может ни развиваться, ни становиться лучше, ни отвечать на вызовы такого неопределенного и тревожного будущего.
9. Отменят ли санкции? Будет ли на прилавках моцарелла и горгонзола?
В ближайшее время, боюсь, нет. Россия точно не отменит санкции против европейских продуктов раньше чем через год или даже два. Европа не отменит санкции против российского финансового сектора раньше чем через три месяца, но скорее тоже не раньше чем через год или два. Польское мясо, запрещенное в 2006 году, вернулось на прилавки в конце 2007 года, так что раньше, чем в 2016-м, итальянских сыров вы в России не увидите.
10. Крым наш?
Нельзя просто так взять и отрезать у соседней страны ее часть, потому что там началась смута или революция. Это не просто аморально, это недопустимо, недопустимо и с точки зрения права, и с точки зрения здравого смысла. Европа никогда не признает аннексию Крыма. Россия никогда ее не отменит. Крым будет жить жизнью израильских поселений на Западном берегу реки Иордан. Всегда за счет субсидий с Большой земли. Без виз в Европу и США для жителей полуострова, у которых нет прописки в других регионах России. Гордо, одиноко и на дотации, которые в какой-то момент могут закончиться.
Подписывайтесь на новости “КиевVласть” в Facebook
