После нескольких совершенных в последнее время громких преступлений, а также роста криминала в стране в целом, в СМИ и соцсетях уже несколько раз встречалось мнение о “возврате в 90-е”. Кто же в этом виноват, чья рука открутила “стрелки часов на 20 лет назад”? Рост преступности – это одно из неизбежных последствий революций и переворотов. И, к сожалению, далеко не единственное.
Революция, в отличие от нормального демократического процесса, плоха тем, что ее делает меньшинство граждан. Причем не просто меньшинство, а ничтожное меньшинство. По оценкам социолога Ирины Бекешиной, в украинских революционных событиях 2013-2014 годов принимало участие 15% населения страны.
Но даже с этим утверждением сложно согласиться. Самые массовые акции против режима Виктора Януковича прошли в столице 1 и 8 декабря 2013 года. Противники режима говорили, что на улицы вышло 500 тысяч и даже миллион, но в реальности – около 300 тысяч человек. 500 тысяч просто не разместились бы в тех местах, где проходили данные акции.
Много это или мало? Телевизионная картинка происходящего впечатляла массовкой, но это всего две трети процента от населения самой большой (по территории) страны в Европе. Если же считать от количества избирателей (отталкиваясь от данных парламентских выборов 2012 года), то это всего 0,84%. Акции протеста в других городах были далеко не такими многочисленными, как в столице. В сухом остатке получается менее процента участников акций протеста.
Когда же в Киеве началась активная фаза силового противостояния, людей на улицах было еще меньше. Например, в событиях 19 января приняли участие сего несколько тысяч человек, из которых активно дрались с милицией лишь несколько сотен. Да и в трагические дни 18-20 февраля на Майдане явно не наблюдалось стотысячных толп.
И так совершается любая революция. В феврале 1917 года судьбу монархии решили примерно 400 тысяч активно протестовавших жителей Петербурга (с учетом бастующих) и 127 тысяч солдат столичного гарнизона. То есть, немногим более 0,3% населения империи. Восставший против короля Париж – это тоже далеко не вся Франция.
Именно здесь и заложена самая большая революционная гадость, поскольку в процессе демократических выборов спрашивается мнение всех избирателей, а тут “проголосовавшей” (взявшей дубины и булыжники в руки) оказывается крайне незначительная часть общества. Этим закладывает фундамент для гражданского противостояния, поскольку в стране всегда найдется еще как минимум одно не менее активное и очень недовольное меньшинство, которое тоже идет “голосовать” соответствующим образом.
В этнически неоднородных государствах после революций/переворотов расцветает сепаратизм в провинциях – по окраинам ведь тоже особо не спрашивали, хотят ли они свержения преступной власти или нет.
Ослабление потрясенного революцией и раздираемого противоречиями государства практически всегда приводит к вмешательству соседних государств, которые начинают ловить рыбу в мутной воде. То полуостров нужный приглянется, то Урянхайский край не помешает, да и простое ослабление соседа лишним не бывает.
Читайте: Нужно готовиться к очередному Майдану
Так, французы в свое время поддерживали все смуты, происходившие у англичан – будь то война роз, восстание североамериканских колонистов или попытка красавчика принца Чарли залезть на дедушкин трон. Ответка от англичан не заставила себя ждать во время Великой Французской революции.
Вообще, найти в истории пример гражданской войны в чистом виде достаточно сложно. К завершившейся не так давно – в 2002 году – гражданской войне в Анголе ведь не добавляют “заиро-кубино-совето-американо-южноафриканская”, хотя все эти страны приняли в ней самое деятельное участие.
Многое что происходит с 2014 году в Украине, напоминает события в Никарагуа. Там даже был свой “майор Старков” – Юджин Хасенфус, попавшийся на самолете с грузом оружия и боеприпасов в прицел к зенитчикам правительственной армии. При этом в Вашингтоне вряд ли думали, что они воюют с какими-то никарагуанцами. С русскими, только в другой стране.
Революция и последующая за ней война приводят к жесточайшему экономическому кризису. Большевики праздновали свою победу в прямом смысле слова на руинах. Описание весьма неприглядной петроградской жизни 1920 года есть в книге Герберта Уэллса “Россия во мгле”.
В свою очередь, экономический коллапс способствует расцвету преступности. И часто в роли злодеев выступают вчерашние герои. Сначала типографский рабочий Ленька Пантелеев берет винтовку, чтобы бороться за светлое будущее трудового народа, потом из Красной Армии переходит на работу в ЧК, а оттуда – в налетчики. Так что не стоит удивляться недавней истории с ограблением инкассаторов с участием бойцов “Азова” – все это уже было.
Вот по таким остановкам ходит “паровоз истории” во время революции. Хороша революция или плоха? Однозначно плоха, потому что все противоречия и проблемы, которые ее вызывают можно решить нереволюционным путем, не ослабляя государства, не раскалывая общества и не проливая рек крови.
Читайте: Убийства в Украине в 2014-2016 годах свидетельствуют о вопиющей безнаказанности
Василий Январев, заместитель главного редактора портала МинПром
