В бухгалтерии “Киевводоканала” посетители не скучают. Их много, они знакомятся, ругаются, шутят. И завороженно смотрят на экран, что показывает номер электронной очереди.
Три часа дня. Я пришел сюда в половине второго, взял талон под номером 141. Табло медленно крутит числа: 34, 35, 36.
– Есть номера 37 и 38? Нет. Значит, я следующая, – с надеждой произносит женщина в розовом берете.
Пробую просчитать свою очередь. Разум шепчет, что пора отсюда сваливать. Но вижу номера 135, 137. Надежда появляется и у меня.
– Я с девяти утра тут, – жалуется женщина без берета, но короткой стрижкой. – Когда придет моя очередь, даже не представляю.
Я завороженно смотрю на экран. Цифры долго не меняются. Одна из четырех операторш собирает вещи и выходит. Народ с отчаянием вздыхает. Разум мой настаивает уходить.
Наконец появляются цифры – 139.
Рядом со мной сидит сухой пенсионер и нервно один за другим проверяет карманы сумки. Извлекает на свет божий бумажки, копейки, чеки, аккуратно их складывает, засовывает обратно. Карманов, кармашек и карманишек таких дюжина, а через каждые пару минут дед начинает все снова. Разум мой язвит, что дед этот тоже пришел сюда полным надежды молодым психически здоровым мужчиной.
– Что происходит? Почему уже 139 номер? – недоумевает женщина в розовом берете.
Я ей сочувствую, но еще сильнее жду свои 141.
– Звоніть чоловікові – хай нeсe вам вeчeрю, – советует ей компульсивный дед и открывает следующий карман сумки.
Возвращается операторша, садится за стол. Народ обнадежен и вздыхает. Надежда моя ликует. Я предвкушаю сладкие судороги освобождения.
Табло выдает номер 144.
Грудь моя вздулась, глаза мои ищут, кого бы уничтожить. Компульсивный пенсионер убежал возмущаться. На его место усаживается женщина в розовом берете. Она покорно скривила лицо и тоскливо смотрит в окно.
Табло выдает номер 18. Потом быстро перебирает: 29, 31, 32. И, наконец, высвечивает 40.
– Сороковый! – кричит женщине в розовом берете половина зала. Обладательница счастливого талона радостно бежит к операторше.
44, 47, 49, 50, 51.
Я достал смартфон и начинаю писать о происходящем в бухгалтерии “Киевводоканала”. Грудь моя сдувается, зрачки мои сужаются. Разум был прав. Полчетвертого. Скоро ехать на встречу. Смотрю, где и какие в городе пробки.
Табло высвечивает 140.
Надежда? Она робко улыбается и заставляет подождать.
53. 150. 93. 108. 149.
Мои надежда и разум вступают в финальную драку и залипают в смертельном клинче.
Читайте: Дмитрия Новицкого заподозрили в разбазаривании коммунального имущества
Виталий Жданов, писатель, психотерапевт
